NEVILLE FRANK LONGBOTTOM| НЕВИЛЛ ФРЭНК ЛОНГБОТТОМ
Zach Braff
I Ш А Г. О Б Щ А Я И Н Ф О Р М А Ц И Я.К у д а н и п о д а т ь с я, о т с е б я н е у б е ж и ш ь. К а к о т т е н и. В с е г д а с л е д у е т з а т о б о й п о п я т а м.
✘ Возраст и дата рождения.
19 лет; 30 июля 1980 года
✘ Лояльность.
Орден Феникса
✘ Место работы, должность.
Безработный (E)
✘ Уровень крови и статус волшебника:
VIII, Red (Чистокровный, находится в розыске и приговорен к смертной казни)
✘ Магический уровень
Auror + HM(P) + FM(P) + P(P)+A(B).
Владеет заклинанием вызова патронуса (форма - лев), который вполне способен передавать сообщения; обучается анимагии. Едва ли не эксперт в травологии, кажется, нет свете растения, о котором Невилл не знает. Из Лонгботтома благодаря этому вышел бы первоклассный зельевар, но уважаемый профессор Снейп привил боязнь сей науки. Однако, не смотря на это, Лонгботтом великолепен в противоядиях – зная, из чего состоит яд или, хотя бы, симптомы отравления, может в течении минуты выдать список растений для составления антидота. Да и в целом силен во всём, что касается травологии. Не дурно дерется и без помощи палочки. Быстрый, ловкий, в критические ситуации бесконечно сосредоточенный.
✘ Ориентация персонажа.
Гетеро.
II Ш А Г. Б И О Г Р А Ф И Ч Е С К И Е Д А Н Н Ы ЕВ д а л и о т в з г л я д о в о б щ е с т в а п и ш у т с я с а м ы е л у ч ш и е б и о г р а ф и и.
✘ Родственные связи персонажа
Алиса и Фрэнк Лонгботтомы – мать и отец соответственно; чистокровные; находятся в больнице св. Мунго.
Августа Лонгботтом – бабушка; чистокровная; сопротивление.
✘ Место рождения персонажа
Англия, Лондон, больница св.Мунго.
✘ Место проживания персонажа.
Лагерь сопротивления в Уэльсе.
✘ Биография
Биография Невилла – это, что называется, «from Zero to Hero». Родился он 30 июля, почти одновременно с сыном Лили и Джеймса Поттеров. Счастье семейное продлилось недолго – вскоре после смерти Поттеров, Алиса и Фрэнк сошли с ума от пыток Беллатрисы Лестрейндж. Невилл воспитывался бабушкой, которая регулярно на него давила: то не так, это не так. Пыталась вырастить второго Фрэнка, рассказывала об отце и говорила, что Невилл совсем не похож на него, что в подметки ему не годится. Они часто навещали Алису и Фрэнка, но Лонгботтом стесняется об этом говорить. Вот и вырос неуверенный в себе мальчик. Его жизнь ни чем не была примечательна до Хогвартса. Родственники считали его почти сквибом и постоянно пытались высвободить из мальчишки магию, создавая стрессовые ситуации, а вместо этого лишь больше ее замыкали. Хоть бабушка и любила Невилла, но не особенно жаловала рассеянность внука. В общем, детство было далеко не сахарным, но зато лучше, чем у Поттера. Невилл и не ждал письма из Хогвартса, посему был ему крайне удивлен. А на вокзале Кингс-Кросс потерял собственную жабу. И в поезде тоже потерял, ему помогала ее искать Гермиона. Честно говоря, в Хогвартс приехал абсолютный, полный и беспросветный неудачник. На него даже смотреть было и жалко, и смешно одновременно. Как говорят: «хоть святых приводи – пусть обнимают и плачут».
«Гриффиндор!» - гордо оповестила Шляпа, после некоторых раздумий на голове Невилла. Шляпа выбрала факультет самых храбрых. Она на тот момент единственная смогла разглядеть в нем истинного гриффиндорца. Бедный мальчишка был так удивлен, что вскочил со стула и пошел к столу выше упомянутого факультета вместе с Распределяющей Шляпой, чем вызвал взрыв хохота. Слизеринцы вообще весь год потешались над ним, пока он не дал отпор при помощи кулаков, чем удивил всех. А Невиллу-то, оказывается, плохо знакомо чувство страха – вот оно как, терпел, терпел, а когда терпение кончилось – попер с кулаками как бронепоезд. После этого издёвок от «зеленых» поубавилось, причем значительно. Каким-то просто невероятным образом Невилл подружился с Гарри и Роном. Так получалось, что он каждый раз наталкивался на них, забывая пароль или теряя свою жабу. Но не навязывался им в друзья. Никогда не ходил следом специально. Невилл считал их и Гермиону своими лучшими друзьями, и его не волновало, думают ли о нем так же.
Невилл не отличался хорошей успеваемостью, особенно на зельеварении. Снейп и по сей день ему в ночных кошмарах сниться. Зато в Травологии был первым. И это не смотря на феноменальную способность все забывать. У него память, как оказывается, крайне избирательна. Представляете, какую соображалку надо иметь, что бы запомнить все длинные и замудреные названия растений? А для чего нужны растения? Верно, для зельеварения…из Невилла вышел бы отличный зельевар, жаль с учителем не повезло.
Только на пятом курсе Лонгботтом стал меняться, причем резко и к концу года уже отличался от того волшебника, которым был в начале. Отряд Дамблдора стал для Невилла чем-то не обыкновенным, самым лучшим в жизни, наверное! Тут-то и раскрылся весь его потенциал. Оказывается, если на него не давить, то он просто прекрасный маг! Безусловно, поначалу ничего не выходило, но Гарри…о, Гарри был прекрасным учителем! Именно благодаря Поттеру Лонгботтом избавился от шкуры зашоренного мальчишки. Быстрее него заклинания выучивала только Гермиона. Невилл запомнил выручай комнату, очень хорошо запомнил. Затем произошел бой в Отделе Тайн. Невилл, Луна и Джинни навязались в спутники Гарри, Рону и Гермионе. Негоже ведь друзей оставлять?.. И Невилл совсем не думал о том, что может погибнуть. Его волновало, что друзья могут погибнуть. Просто удивительно, как неловкий и рассеянный Невилл единственный из всех спутников Гарри не оказался дезориентированным и помогал ему – в стрессовой ситуации-то Лонгботтом весьма хороший маг. Он проявил себя с лучшей стороны – не только отличный друг, но и прекрасный боевой товарищ. Невилл тогда прыгнул выше своей головы. В тот момент бабушка наконец-то стала им гордиться. Действительно, по-настоящему гордиться своим внуком и перестала видеть в нём замену Фрэнка.
На шестом году обучения Невилл был одним из тех, кого Гарри оставил защищать Хогвартс. Люпин и Тонкс, затем, рассказывали о нем не как об ученике, а как о настоящем боевом товарище. И самое главное – он получил похвалу от профессора МакГонагалл, что для него было сродни манне небесной. Судя по всему, и сама Минерва была немало удивлена таким внезапным Невиллом.
На седьмом курсе он практически сразу понял, что ученики Хогвартса так долго не протянут. И организовал сопротивление. Не потому, что хотел выделиться, а потому, что больше не кому, потому что так надо. Оказывается, до сего времени в нем спал лидер. Забитый собственными комплексами ребенок вырос в уверенного в себе человека. Работал над собой, пытался стать лучше и у него это получалось. Главную и самую жирную точку поставила Распределяющая Шляпа. Только настоящий гриффиндорец может извлечь меч Годрика Гриффиндора из неё и Невилл смог. Чем, к слову, снова поразил многих. У него вообще после пятого курса появилось хобби – удивлять.
Невилл был на все сто процентов уверен – они победят. А затем увидел труп Гарри, и…нет, боли не было – был только всепоглощающий праведный гнев. Поттер пытался сбежать? Что за чушь этот безносый урод городит? Именно потому кинулся вперёд – ну нет уж, бой не закончен! Не так! Гриффиндор не сдаётся! Потом на его голове оказалась Шляпа, а затем Невилл вытащил из неё меч основателя факультета красно-золотых. Старый Лонгботтом бы удивился и стоял тупил, но он уже давно не тот забитый недомаг. Невилл мгновенно сообразил, что к чему и в другой миг голова Нагайны оказалась отсечена. И всё же – этот бой был проигран. На какое-то время Лонгботтом впал в апатию, растеряв всю свою веру. Ощущал себя в полной темноте, сжимая меч Гриффиндора. Выдернула его из этого состояния Луна. О, Луна… Невилл ей так и не сказал в тот день, что чувствует.
Дальше были долгие, очень долгие месяцы реабилитации – налаживались контакты, сопротивление во главе с Ремусом снова поднималось на ноги. Вот уж действительно «Орден Феникса» - он так же, как эта огненная птица, возрождался из пепла. Меч и Шляпа[1] остались в сопротивлении, время от времени Невилл ведёт с последний философские беседы. Попросился в ученики к Минерве, желая обучиться анимагии.
Месяц назад, в Глазго, Невилл встретился с Фенриром. Защищал от него нескольких ребятишек и начал драку маггловским методом – «я те в рожу, ты мне в рожу». Если бы не Луна и Гермиона, во время подоспевшие, Фенрир бы угробил Лонгботтома.
III Ш А Г. П С И Х О Л О Г И Ч Е С К И Й П О Р Т Р Е Т О с т а в а й с я с о б о й — м и р б о г о т в о р и т о р и г и н а л ы.
✘ Положительные черты характера
Чрезвычайно смелый; верный и преданный – никогда не отвернётся от того, во что (или в кого) верит; довольно целеустремлённый – будет пробовать до самого конца, пока не получится; не боится высказывать своё мнение и на очень многое имеет собственную точку зрения; оптимист с головы до пят и до последнего верит в лучшее; в критической ситуации способен мгновенно собраться и быстро соображать.
✘ Негативные черты характера
Теряется, когда на него давят, сравнивая с другими; многое старается делать в одиночку; слишком наивный и мягкий; несколько стеснительный, скромный, продолжает где-то в глубине душе считать, что и гроша ломаного не стоит.
✘ Специфические особенности
Во многих других ситуациях продолжает поражать своей исключительной способностью забывать всё подряд – искать волшебную палочку три часа к ряду, тогда как она у него за ухом; одеть футболку наоборот; забыть одеть её вообще; забыть, что укатившийся бинт можно призвать «Акцио», а не корячиться жопой к верху, доставая его из-под кровати; забыть, что вообще хотел сказать ну и так далее. Вроде всё по мелочи, но в комплекте выходит жутковато. И, самый цимус, если Невилла поставить перед боггартом, то он по прежнему принимает облик Северуса Снейпа.
✘ Описание характера
Недочеловек, недомаг и вообще недочто, который приехал в Хогвартс в 11 лет, остался в прошлом. Распределяющая Шляпа после ОЧЕНЬ долгих раздумий распределила его на Гриффиндор, чем удивила Невилла настолько, что он встал и пошел к столу вышеупомянутого факультета прямо с ней на голове. О, нет, тот зашоренный мальчишка остался лишь в памяти друзей и близких, сейчас Лонгботтом совершенно другой человек. И бабушка больше не сравнивает его с отцом. Как бы то не прозвучало – она, в итоге, получила даже не копию Френка, а его улучшенную версию. Невилл решительный, для него не существует «невозможно», только «попробуй». И всегда, всегда пробовал, старался, пытался прыгнуть выше своей головы. В Отряде Дамблдора – заклинания быстрее него осваивала только Гермиона. Даже патронуса телесного смог вызвать одним из первых, коим, кстати, всех изумил: его «защитником» оказался лев.[2] Излишним будет говорить, насколько Невилл храбрый. Хотя когда о нем такое говорят, Лонгботтом все отрицает. Да, он до сих пор удивляется, что Шляпа определила его на Гриффиндор. И даже тот факт, что лишь истинный представитель красно-золотых способен достать меч Годрика Гриффиндора из Шляпы не может изменить его мнения. Однако в его ушах и по сей день стоят слова Дамблдора: «Надо быть достаточно отважным, чтобы противостоять врагу, но больше отваги требуется для того, чтобы противостоять друзьям». Невилл с тех самых пор никогда не боится высказывать свое мнение. Заставить его замолчать? С равноценным успехом вы сможете научить кошку разговаривать и читать по утрам «Ежедневный пророк». Невилл честный, иногда настолько кристально честный, что аж зубы сводит. Говорит прямо, ни чем не приукрашивая. Вся эта его прямолинейность, верность своим идеалам и вера в хорошее – это все храбрость, которой либо не было в нем раньше, либо она была просто забита комплексами. Сейчас Невилл бывает храбрым до безрассудства. Взять хотя бы то, что во время битвы в Отделе Тайн он совершенно не испытывая страха с завидной, так сказать, верностью своему делу крикнул, что бы Гарри ни за что не отдавал пророчество, даже если его, Невилла, убьют. Собственная жизнь Лонгботтому ценна лишь в одном – он может быть полезен своим друзьям. Ну, это по его скромному мнению. Лидер из него замечательный, но Невилл никогда не побежит вперед паровоза. В Хогвартсе он тогда стал главой сопротивления исключительно потому, что больше некому было. И за ним пошли, ему верили, он вдохновлял. Умный, очень умный и сообразительный – не случайностью ведь одной стало то, что в том же Отделе Тайн Невилл единственный, кроме самого Поттера, не оказался выведен из строя. Хотя, его сообразительность перед храбростью пасует – месяц назад Лонгботтом, защищая детей, конструктивно поговорил с Фенриром Сивым. Следы этой беседы до сих пор не хотят заживать на его груди и спине.[3] Немаловажным качеством Невилла, кроме всего прочего, является его потрясающая спокойность. Разъярить Лонгботтомв представляется невозможным – слизернцы его аж целый год допекали, прежде, чем он дал отпор. Да еще как – кулаками! Однако, есть знать, куда бить – он быстро впадает в ярость. Больные места его – родители и близкие люди. Пните их и вам откроется восьмое чудо света – разозленный Невилл.
Минусы, конечно, у него есть минусы. Невилл и по сей день скромник тот еще. Стеснителен, не привлекает к себе внимания. Ну, нет, так уж получилось – привлекает, но он сам того не хочет. Просто так вышло. Исключительно-уникально забывчивый – у Невилла из головы не способно больше вылететь ничего хоть немного мало-мальски важное; зато забыть по обедать, расчесаться или одеть рубашку наоборот – это для него плевое дело. Он, пожалуй, слишком верит в хорошее. Поначалу он скис и повесил нос, когда осознал, что Гарри, их путеводная звезда, погиб. Но быстро воспрял духом – всем вокруг и без того не шибко хорошо, да еще и он тухнет. При этом говорит, что «все будет хорошо». Какое он, черти подери, имеет право говорить так, когда сам не верит? И потому быстро оправился. Улыбается, смеется, шутит, что опять потерял Тревора. Готовый верить до конца, верить в то, во что верили погибшие. Не умеет ненавидеть. Не любить – да. Ненавидеть – нет. Хотя, есть одно исключение – Беллатрикс Лестрейндж. Вот ее Невилл действительно ненавидит и считает делом чести лично отомстить ей.
И он все еще боится профессора Снейпа, что вызывает умиленную улыбку друзей.
В данный момент уже второй год обучается анимагии у профессора МакГонагалл и делает определенные успехи, чем поражает Минерву – у забитого некогда Невилла, как оказалось, есть масса скрытых талантов. Сын мракоборцев, что еще сказать?
Волшебная палочка: 14 дюймов, вишнёвое дерево и волос единорога.
IV Ш А Г. Л И Ч Н Ы Е Д А Н Н Ы Е В к а ж д о й к р у п н о й л и ч н о с т и е с т ь ч т о - т о м е л к и м ш р и ф т о м.
✘ Основной профиль
Это профиль - один единственный.
✘ Связь с Вами
✘ Пробный пост
И…и я просто. Нет, я кажется не в себе. Или сплю. Умер и попал в Ад? Эй, Князь Тьмы, где же ты тогда? По крайней мере, мои пытки уже начались. И я чувствую, что умер внутри. Будто свет погас. Я бы закричал или, может быть, заплакал, но не имею на это никакого права. Да и что бы это изменило? Когда вообще крики и слезы что-то меняли? Вроде как после такого должно быть легче, но я же знаю – легче не будет. Хоть палочку доставай и сам на себя направляй: «Обливэйт!» и прощай все мои беды. Но мне совесть не позволит так поступить. Держимся и не сдаемся, продолжаем сражаться. За что теперь? За что теперь сражаться? Свобода? Сегодня свобода в лице Гарри Поттера погибла. Надежды, мечты, вера – все осталось в прошлом. Все осталось в сегодняшней ночи. Я могу только сжимать кулаки и смотреть в никуда. Поверить не могу, только этой ночью я даже не верил, я точно знал – утром все будет кончено. Воландеморт побежден, а мы станем свободны. Пожирателей Смерти загонят за решетку, если не казнят. Мне смешно от этих мыслей – я был такой глупец.
Ушел с поля боя одним из последних, прикрывая тыл уходящих первыми. Думал ли, что погибну? Нет. Я даже толком не видел, все ли смогли уйти, всех отступающих мы защитили. Просто отражал заклятия, порой атаковал. Бросив косой взгляд на Пожирателей стоящий поодаль от меня, видел Лестрейндж. Я только сейчас понимаю, что в тот миг не отреагировал никак, лишь потому, что искал наших. Кто еще остается, может кому-то нужна помощь?.. Теперь здесь и сейчас мне физически больно смотреть на тех, кто сражался за Хогвартс. Нет, не все смогли уйти. Я испытываю из-за этого стыд. Мне почему-то кажется, что моя вина. И все их раны – тоже. На мне пара жалких царапин и кровь Нагайны, это добивает изнутри. Я чувствую вину, что совсем не пострадал. И эта гнетущая тишина, она словно темное покрывало на нас навалилось. Ярко светит солнце, но я чувствую – сейчас всем темно. Будто ослепшие. Слышен плач и тихие разговоры. Все говорят одно и то же: а что будет дальше? Я спрашиваю сам себя о том же, но не могу найти ответ.
Луна. Я и не заметил, как она подошла. Она что-то тихо говорит, про мои раны. Раны? Какие, к черту, раны? Эти ссадины, да? У меня с трудом получается сдержать приступ истерического хохота. Что-то там про разбитую голову. Нет у меня никакой разбитой головы.
- Со мной все в порядке, - я едва могу говорить, язык еле ворочается во рту. Луна поджимает губы, как бы сообщая «ладно, как скажешь». Потом, уже собираясь уходить, говорит, что я молодец, убил Нагайну. – Нет проблем.
На этом наш содержательный разговор с Луной закончен. Я даже в глаза ей ни разу не посмотрел, это, отчего-то, убивало. Я вообще никому в глаза не посмотрел за эти пару часов, что мы здесь. Просто медленно шел, бросая скользящие взгляды. Лишь раз случайно глянул на Римуса, хотел подойти и что-то сказать, но смог только отвернуться. Что я могу ему сказать? «Мне жаль»? Это и так понятно. Нам все жаль. Нам всем плохо.
Особенно виноват перед сокурсниками. Что говорить? Я, выходит, целый год лгал, что Гарри придет, мы победим и прочий бред законченного мечтателя. Есть дикое желание вернуться в прошлое, найти самого себя и предупредить – не стоит обнадеживать ребят. Да только я себя знаю – даже самому себе не поверил бы тогда. Уперся бы в свое «прекрасное будущее» и дальше порол идиллическую чушь.
Мне не хочется сейчас абсолютно ничего. Я, кажется, даже толком не осознал, что Гарри больше нет. Просто в какой-то прострации нахожусь. Должно быть больно, но мне только стыдно. Буду наслаждаться, что пока не накатило остальное.
Я сажусь на землю на краю поляны и начинаю смотреть вдаль. Даже помочь не могу никому – в медицинской магии я такой профан. Если начну лечить – только больше искалеченных получится. Я бесполезен. Я наивный бесполезный тюфяк.
Не уверен, через сколько времени подошла Луна. Снова. Сказала, что я не виноват.
- Скажи это Колину Криви, - я прикрыл глаза. Думал, что она уйдет, но осталась со мной. Села рядом. Процитировала мне Дамблдора, что даже в темные времена можно найти свет. Говорила мои же слова, сказанные за прошедший год. Я прервал ее на полуслове: Луна. Я знаю все это не хуже твоего. – это вышло излишне резко. Она с минуту молчала, а потом прошептала:
- Ты прав. Гарри погиб из-за нас, теперь нам не за что бороться.
- Ты…ты что? Что такое говоришь? – я неверяще посмотрел на Луну. – Гарри умер ЗА нас. За наше будущее, отдал свою жизнь, погубил крестраж. Мы…да мы не можем сдаться теперь. Просто не можем! – я негодовал. Как она могла такое сказать?
- Но ты же опустил руки. Почему мне нельзя? – Луна говорила потрясающе спокойно. Сейчас стало ясно – она сказала ту фразу специально. Я молчал несколько секунд, затем едва улыбнулся:
- Ты права. Конец будет лишь тогда, когда они убьют каждого из нас. – я поднялся и пошел обратно. Сказать Римусу, что мне жаль, действительно жаль Тонкс. И что я хочу чем-то помочь сейчас остальным. Пусть мне пока еще тошно, и кажется понимание нашей потери постепенно накрывает меня, но я не могу сдаться сейчас. Когда мы уже настолько близки к победе, когда все крестражи уничтожены.
__________________________________________
[1] - ну я подумал, а куда их еще девать? хд
[2] - чаще всего встречается именно такое предложение, что патронус Невилла - лев;
[3] - разбавил слегка жизнь перса х)